Артем Сочнев, 33 летний видеоблогер из города Степногорск, 4 января вышел на центральную площадь города даже не с протестом. Он был на площади один со своей камерой. 

В его отношении местная полиция возбудила уголовное дело по части 1 статьи 174 Уголовного Кодекса Казахстана. Пока Артему Сочневу присвоен статус свидетеля. Он подчеркивает «свидетель с правом на защиту». То есть, он может пользоваться адвокатской помощью. Но его телефон и камеру изъяли. 

Какое преступление совершил Артем 4 января? Он сделал заявление в поддержку мирного протеста запада страны. Он сказал: «Они подняли цену на газ до 120 теньге, но она отразится на плате за проезд и стоимости продуктов в магазинах». 

Когда я услышала название его города, удивилась. Алматы знаю, Жанаозен или Новый Узень знаю, Уральск знаю, а Степногорск не знаю… 

Степногорск — один из тех советских городов, в которых никогда не было иностранцев, да и на карте они не существовали. Жила там, в основном, техническая интеллигенция, а корреспондеция туда доставлялась на почтовый ящик номер 2076.

Город начали строить 1959 из-за крупных залежей урана и месторождений золота. До 1995 года он был закрытым. Артем рассказывает: «Это был типовой город ученых с «московским обеспечением». 

В городе перерабатывали уран. Там же работал микробиологический завод «Прогресс», на котором разрабатывали не только удобрения и добавки к рациону животных. 

Именно там работал знаменитый казахстанский ученый Канат Алибеков (ныне Кен Алибек), под руководством которого было налажено массовое производство боевого штамма сибирской язвы. В 1992 году он отказался продолжать военно-биологические разработки и остался без работы. Уехал в США, но через несколько лет вернулся домой.  В 1999 года опубликовал книгу «Осторожно! Биологическое оружие!». 

А как живут степногорцы сейчас? Артем рассказывает: «Когда появились американцы, они затопили подземные лаборатории «Прогресса», но Степногорск остался суровым промышленным городом с советским прошлым. Сейчас, в основном, остались те, кто получил образование еще в советское время. Молодежь уезжает. Пенсионеры остаются: этот город для них — их жизнь. Работает комбинат по переработке урана». 

У Артема Сочнева есть мечта. Он хотел бы сделать свой блог заметным и читаемым.  Пока у него 1,8 тысяч подписчиков. Тот самый ролик в поддержку Жанаозена посмотрели более 20 тысяч человек. 

МВД возбудило уголовное дело, а люди, которые оставляли комментарии к видео на YouTube, поддержали Артема. 

Несколько комментариев его подписчиков.  

Гульнар Мусралимова: «Рахмет тебе молодой человек. Я рада за вас. Хоть в единственном числе. Рахмет вашим родителям, что воспитали вас». 

Бакыт Рамазанова: «Молодец, герой нашего времени! Дай бог тебе крепкого здоровья, моря счастья, долгих лет жизни!”

Султан Нургельдинов: «Бауырым (брат по-казахски), братишка, молодец, уважение и респект тебе, уважение, дай бог тебе здоровья и благополучия”

Самат Кокшибаев: «Молодец парень, а говорят, других наций не касается, вот истинный Казахстанец!». 

На вопрос, что происходит с уголовным делом в его отношении Артем рассказывает: «После обыска никуда не вызывали. Они работают как будто бы под действием магнитных бурь: то активны дальше некуда, то тихо сидят». 

«Знаете, я в нашем городе какой-то странный персонаж», — говорит Артем саркастически, хотя в голосе не слышно улыбки. «Я не понял, почему они меня решили так выделить… Не было еще такого, чтобы за один прямой эфир заводили уголовные дела. Обычно десять суток дают за участие в несанкционированном митинге, не более. Но я даже в митинге не участвовал. Шел и с площади вел свой прямой эфир». 

В Степногорске есть одна местная газета, которая, по словам Артема, ничего не писала о протестах. Единственное, что они сказали своим читателям, по словам Артема, что «проходили незаконные митинги, а сейчас все спокойно». О нем тоже мало кто рассказывает в Казахстане. «А как вы вообще узнали обо мне?», спрашивает Артем. Объясняю, что какой-то человек в комментарии на Фейсбуке упомянул его историю и меня она тронула. Я попыталась найти Артема в социальных сетях и это удалось. 

Казахстанские правозащитники готовы предоставить Артему адвокатскую помощь. Но Артем переживает, что их ресурсы будут отвлечены от тех бед, с которыми столкнулись жители Алматы: «Им надо там разбирать завал дел. Я пока обратился за помощью к местным адвокатам. Обещали заняться делом». 

Возникает вопрос. Президент Токаев в своем аккаунте в Твиттере 14 января распорядился максимально снизить наказания при отсутствии отягчающих обстоятельств. То есть, в идеале Артему Сочневу может не понадобится помощь адвокатов, правозащитников и журналистов, потому что его дело должно быть закрыто за отсутствием факта преступления. 

И даже если Артем Сочнев не «успокоится» и продолжит говорить о жизни людей Степногорска, в этом тоже не будет состава преступления. Даже сейчас Артем использует шанс рассказать о других людях, которые тоже нуждаются в поддержке. «Если наши СМИ об этом не пишут, то мы должны обращаться к таким как вы», говорит Артем. У Артема есть мечта: «По поводу моего блога, мечта у меня заниматься им все свое время. Популярность меня не заботит: я люблю монтировать и поднимать проблемы, которые важны для простых жителей». 

Так я узнала о поселке Бестобе. Рядом в поселком Бестобе — одно из наиболее богатых золотом месторождений Казахстана. «Начинаются суды над двумя экологическими активистами оттуда, — говорит Артем. — Там построили фабрику, по добыче золота из ТМО — техногенноминеральных образований, вторичного сырья золотодобычи, которое находилось в специальных хранилищах. Их вскрыли и на поселок полетела жуткая пыль, в которой вся таблица Менделеева». Жители поселка боролись с этой фабрикой, а на них завели уголовное дело и сделали этих двух — Николая Катчиева и Александру Назаренко — козлами отпущения». 

Самый детальный поиск в Гуггл, к которому я прибегла, не дал ни единой ссылки на ситуацию с жителями Бестобе. Артем прав: не пишут в Казахстане об этом. Если бы не он, я бы тоже не могла ничего узнать. 

Зато было много информации о той самой новой обогатительной фабрике, которая специализируется на переработке техногенно-минеральных образований (хвостов) старой фабрики «Казахалтын». Построена в 2017 году. Запуск произведен в феврале 2018 года. Суд над жителями Бестобе начинается сейчас. Владелец рудника и обогатительной фабрики — корпорация «Алтыналмаз», среди владельцев которого российский бизнесмен Алексей Аношкин. 

Весьма примечательный документ, который мне помог получить какую-то информацию о рудниках и их собственниках, называется: «Инвестиционный меморандум по простым акциям» от 2017 года. И, кстати, в этом документе, рудники уже определены как «низкорентабельные». 

Также, согласно этому документу, рудники Бестобе имеют очень сложную структуру собственников. Так, например, тот же господин Аношкин — гражданин РФ — указан как акционер британской инвестиционной компании «Falcon», которая, в свою очередь, засветилась в списке оффшоров, составленного Международным консорциумом журналистов-расследователей (ICIJ). Совет же директоров обогатительного завода состоит как из граждан Казахстана, так и неких других стран: Дияр Канашев, Владимир Джуманбаев, Скотт Моррисон и Дэвид Кэзер.

Куда там Артему Сочневу или жителям Бестобе до этих небожителей… Артем сетует: «Они же с них еще и подписку о неразглашении взяли.. Ведь тогда, после обвинения, все, кто протестовал, присели тихонько, потому что понимали, к чему это ведет». На вопрос об условиях труда людей, работающих как на этой обогатительной фабрике, так и на заводе по переработке урана, Артем говорит: «Пыль, загазованность. Я работал на подшипниках, даже там чувствовалась загазованность.. Опасно работать в шахтах. Взрывы, протечки, утечки… Информация все равно просачивается. Если на добыче золота платят сейчас побольше, чем  раньше, то на переработке урана и подшипниках люди не довольны». 

Что же делать властям Казахстана, если они действительно хотят избежать новой волны протеста? Артем говорит: «Им надо вникнуть в суть проблем. Вот сейчас они создали фонд для оказания социальной помощи народу Казахстана. Наше урановое предприятие уже направило туда 350 миллионов тенге. И тут же рабочие начинают возмущаться: «Лучше бы нам зарплату подняли… Вот вам пример проблемы из ничего. Деньги куда-то уйдут, а работяги, которые дышат ураном, ничего не получат. Вроде бы хотят лучше, а получается хуже. Широкие мазки — мы вот тут цены поднимем, а эти цены заморозим — не решат проблем».