Чили остается в сердцах

50 лет назад Финляндия приняла первых в истории своей страны политических беженцев. Это были чилийцы, которые оказались в смертельной ловушке в результате военного переворота 1973 года.  

Переворот в Чили был осуществлен 11 сентября 1973 года армией и корпусом карабинеров во главе с Аугусто Пиночетом. Законно избранный президент Сальвадор Альенде покончил с собой. Тысячи людей были арестованы. На Национальном стадионе в Сантьяго четыре дня мучали певца Виктора Хара. 23 сентября умер 69-летний Пабло Неруда. В этом году международная комиссия пришла к окончательному выводу о том, что поэт умер в результате отравления. В результате операции «Кондор», которую проводило Управление национальной разведки в период с 1975 по 1989 годы, тысячи человек были убиты, более 38 тысяч прошли через тюрьмы. Однако, точное число жертв до сих пор установить невозможно. Сотни тысяч чилийцев эмигрировали. Большинство нашли новый дом в разных республиках Советского Союза, в Швеции и около двухсот человек приехали в Финляндию поздней осенью 1973 года.

В этом году 11 сентября Финляндия провела торжественную церемонию в честь тех, кто приехал в страну и тех, кто способствовал этому. Мероприятие прошло в городской ратуше Хельсинки.

Мероприятия, приуроченные к событиям 1973 года, в Финляндии не ограничены 11 сентября. В течение осени запланирована целая серия различных событий, включая концерты, показы фильмов и фотовыставки.

На церемонии в Городской ратуше Хельсинки присутствовало около 200 человек, включая посла Чили, Испании и ряда латиноамериканских стран. 

Все это говорит о том значении, которое события 1973 года в Чили до сих пор оказывают на общественную жизнь Финляндии. Упомянув в разговоре с моей финской знакомой тему статьи о Чили и чилийцах в Финляндии, услышала в ответ: «Да, в Финляндии живет много чилийцев». На самом деле, в первых группах беженцев из Чили было всего 182 человек. 

Посол Чили в Финляндии Белен Сапаг Муньос де ла Пенья заявила в своей речи: «Те чилийцы, которые первыми оказались в Финляндии, много сделали для укрепления двусторонних связей между нашими странами».

Однако профессор университета Хельсинки Тейво Тейвайнен говорит, что одной из причин, по которой Финляндия приняла беспрецедентное для себя на тот момент решение, были уже существующие связи между многими людьми в Чили, включая молодых и перспективных интеллектуалов, которые участвовали в работе правительства Сальвадора Альенде.

Луис Эррера — бывший чилийский беженец 1973 года. Он разделяет мнение Тейво Тейвайнена о том, что отношение Финляндии к чилийским жертвам было уникальным во многом явлением. Он считает, что оно оказало важное воздействие не только на Финляндию, но и на большую часть мира. 

Луис Эррера говорит: «Сальвадор Альенде был первым демократически избранным социалистическим президентом в истории Чили. Его поддерживала коалиция коммунистических и социалистических партий с программой прогрессивных реформ, направленных на глубокие изменения в социально-экономической структуре Чили, фактически радикально реформируя её капиталистический характер».

Профессор Тейвайнен утверждает, что, хотя кампания солидарности с Чили оказала глубокое воздействие на Финляндию, “она всё равно остается исключением». Он сравнивает трагедию Чили 1973 года с «еще более кровавым переворотом» в Аргентине 1976 года. 

Тейво Тейвайнен говорит: «Роль Тапани Братеруса, финского дипломата, который помог вывозу чилийцев не только в Финляндию, но и в ГДР, не была широко известной до выхода книги и фильма об этом”. Профессор Тейвайнен пожимает плечами: «Будучи представителем Финляндии в Чили, Братерус также обладал определенными личными качествами, которые побудили его действовать в интересах подвергнутых опасности людей без разрешения начальства».

Тейвайнен не скрывает сожаления о том, что в Аргентине не было своего Тапани Братеруса. «В Аргентине наш посол был человеком, который был откровенно настроен против идеи соблюдения прав человека. Его звали Клаус Кастрен и он пытался помешать любым попыткам помочь жертвам военной хунты».

На мероприятии в городской ратуше Хельсинки читателям была также представлена книга на финском и испанском Viheltäen lumisateessa/ Silbando bajo la nieve. Ее автор — Адриан Сото. Он также один из чилийских беженцев первой волны.  Книгу можно приобрести в книжных магазинах Rosebud.

Адриан Сото остался жить в Финляндии. Он вспоминает, что ему пришлось бежать из своего родного города Осорно на юге Чили после того, как хунта объявила по радио обращение к нему с требованием сдаться. Ему было всего 20 лет. 

Адриану удалось добраться до Сантьяго, где было легче скрыться. Там он оказался в доме Тапани Братеруса. В этом ему помогли несколько лютеранских священников. «Собственно, Братерус тогда просто не выгнал меня и моих друзей. Мы не были приглашены им. А в доме и так было около десяти человек. Мы буквально влетели неприглашенными”. Адриан прожил в доме финского дипломата около двух недель. После этого его и еще около сотни человек вывели в здание, которое ранее использовалось в качестве школы для детей дипломатов ГДР. “Мы жили там до начала нашего долгого путешествия в Финляндию», рассказывает Адриан.

Отвечая на вопросы о том, почему воздействие событий в Чили на Финляндию остается таким сильным даже через пятьдесят лет, Адриан Сото говорит: «Главным образом потому, что мы были друзьями со многими финнами. Мы смогли сохранить это дружбу на протяжении многих лет». Профессор Тейвайнен добавляет: «Одной из основных причин была ясность чилийской политической системы для финского общества. Наши страны имели очень похожие политические структуры».

Луис Эррера считает, что «нейтральная» Финляндия 1973 года симпатизировала реформам, которые начало правительство Альенде. Он рассказывает, что чилийский эксперимент рассматривался как потенциальный пример прогрессивными политическими силами во многих странах, в частности, во Франции и Италии.

Луис Эррера объясняет: «Реформы, внедряемые в Чили, включая национализацию медных руд, например, затрагивали не только внутренние интересы страны, но и сильно уменьшали её зависимость от иностранных инвестиций».

Он уверен, что одной из основных причин силы кампании солидарности с Чили было то, что «люди разных политических взглядов активно участвовали в быстрорастущем движении солидарности», Почему это произошло в случае с Чили и не случилось в Аргентине? Луис Эррера говорит: «Дело в том, что этот кровавый военный переворот, со всей его жестокостью шел «вживую» на экранах телевизоров с «первого дня». Он уверен, что трансляции переворота “вживую” стали причиной того, что люди восстали против брутальности Пиночета, которого идентифицировали как некое «универсальное воплощение зла».

Прибытие первой небольшой группы чилийских беженцев еще больше подогрело чувства солидарности. Адриан Сото с улыбкой говорит: «Я еще не был женат и люди из Оулу мне предложили переехать к ним. Они сказали: «Нам тоже нужен чилиец, чтобы проводить эффективные акции солидарности». Адриан принял то приглашение. В Оулу он прожил два года, где работал на стройке университета. Потом он поступит в университет. А позже будет преподавать в университете. 

Луис Эррера вспоминает: «Финляндия приняла нас довольно тепло как беженцев». Он говорит, что несколько членов первой группы беженцев до сих пор живут в стране и все они успешно интегрировались в финское общество.